После Октябрьской революции 1917 года в Сибири началось строительство альтернативной антибольшевистской государственности и собственной армии. Органы власти в уездных, губернских и краевых центрах опирались на воинские части местных гарнизонов, о непризнании власти Советов объявила и Якутия. Регулярным воинским формированием, составлявшим основу гарнизона, там была Якутская местная команда. Она относилась к частям вспомогательного назначения, до революции входила в состав Иркутского военного округа, комплектовалась пополнением из русских крестьян, главным образом приленских (живших на берегах Лены), так как коренное местное население платило ясак [1] и было освобождено от военной службы, функции команды определялись Уставом гарнизонной службы, в их числе были обеспечение порядка и дисциплины, караульная служба, охрана и оборона хранилищ с вооружением, другими материальными средствами и иных военных и государственных объектов.
После заключения Брестского мира (3 марта 1918 гг. по старому стилю) и выхода России из Первой мировой войны Якутская местная команда была расформирована [2], в августе 1918 года она была воссоздана в составе вооружённых сил антибольшевистского Временного Сибирского правительства под председательством В.П. Вологодского. Команда находилась в подчинении начальника Иркутской местной бригады. Когда в ноябре 1918 года к власти пришёл A.B. Колчак, Якутская команда уже была дееспособна и укомплектована личным составом.
Штат команды воссоздавался по дореволюционным нормативам. Как показывают архивные документы, он был самым большим в Иркутском военном округе, очевидно потому, что Якутия составляла значительную часть его территорий. В августе 1918 года штат команды составлял 203 человека (в том числе 185 строевых): 1З офицера — один штаб-офицер (подполковник, полковник) и два обер-офицера (от прапорщика до капитана), 12 младших командиров, 170 рядовых и ефрейторов [3].
В июле 1919 года, когда команда была укрупнена до батальона, в ее штате насчитывались 20 офицерских должностей. В августе 1919 года батальон снова разукрупнили, вернули их прежнее число.
Количество офицеров, служивших в местной команде с августа 1918 по август 1919 года, превышало предусмотренное штатом, в октябре—ноябре 1918 года в команде было 10 офицеров: её начальник в звании подполковника, 1 поручик, 1 подпоручик и 7 прапорщиков [4]. Сверхштатные офицеры занимали унтер-офицерские должности и исполняли обязанности младших командиров, в феврале 1919 года в команде числились 12 офицеров: начальник, 1 штабс-капитан, 2 поручика, 1 подпоручик и 7 прапорщиков. Вышестоящее начальство попыталось отправить всех сверхштатных офицеров в другие места или на фронт, но якутский воинский начальник на запрос Иркутской местной бригады ответил рапортом о том, что только на офицеpax держатся обучение и дисциплина, поэтому их отправка из Якутска крайне нежелательна [5]. Сведения о сокращении в то время в Якутской команде числа офицеров в документах не обнаружены.
Формулярные списки [6], датированные июнем 1919 года, когда шла реорганизация Якутского местного батальона в команду и предполагалось откомандирование сверхштатных офицеров в распоряжение штаба округа, содержат информацию о 18 офицеpax (1 подполковник, 1 капитан, 2 штабс-капитана, 4 поручика, 1 подпоручик, 9 прапорщиков). Большинство из них, за исключением одного кавалериста и одного артиллериста, были пехотинцами. Средний возраст офицеров — 30 с небольшим, самому молодому было 22 года, старшему — 46. Четверо обучались в гражданских высших учебных заведениях, но не окончили их, у остальных было среднее или среднее специальное образование, в том числе неоконченное. Военным образованием обладали лишь 4 офицера, 12 окончили ускоренные курсы или школы прапорщиков, 2 получили офицерское звание за боевые заслуги. У всех офицеров был боевой опыт, приобретенный при подавлении Ихэтуаньского восстания в Китае в 1900-1901 гг., на фронтах Русско-японской и Первой мировой войн. 8 офицеров получили в боях ранения и травмы (огнестрельные, контузии, отравление газами), при этом всех медицинская комис-/54/-сия признала годными к строевой службе. Награды были у 10 офицеров, в том числе у двоих Георгиевский крест 3-й и 4-й степеней. 5 офицеров военного времени из 14 получили очередное звание (подпоручика, поручика) за боевые заслуги. О некоторых с их слов указано, за что именно: «за поджог порохового склада неприятеля» (при подавлении Ихэтуаньского восстания), «за бессменное пребывание в окопах» (в Первую мировую войну).
Реорганизация в июне 1919 года Якутского пехотного батальона и возвращение ему прежнего статуса команды привели к значительному, почти семикратному, сокращению штатных офицерских должностей. Сверхштатных офицеров предполагалось откомандировать в Иркутск и затем в действующую армию. В июле того же года в управление якутского уездного воинского начальника поступил приказ верховного главнокомандующего A.B. Колчака об отправке всех офицеров, находившихся вне театра военных действий (в штабах, управлениях, министерствах) и вне штата (в тыловых частях, гарнизонах), в Омск для направления на фронт [7].
Видимо, у офицеров Якутского гарнизона не было желания воевать, поэтому 9 из них, не попав в штат команды при расформировании Якутского батальона, предпочли фронту службу в местном отряде особого назначения, который находился в ведении министерства внутренних дел правительства A.B. Колчака. Летом 1919 года в команде уже не было нештатных офицеров, а в начале декабря их, включая начальника, осталось только два [8].
Как и во всей армии A.B. Колчака, в Якутской команде не хватало унтер-офицеров. Как правило, на унтер-офицерские должности набирали добровольцев. В Якутской команде служили два унтер-офицера — добровольцы, которые получили это звание в царской армии и участвовали в Первой мировой войне [9]. Документы, датированные декабрём 1919 года [10], свидетельствуют, что военнослужащим команды присваивали унтер-офицерские звания.
Штат Якутской местной команды включал 200 нижних чинов. По их числу Якутская команда наряду с Бодаибинской была одной из наиболее крупных в Иркутском военном округе.
Если в дореволюционное время Якутскую команду комплектовали жителями Якутской области, то в армии A.B. Колчака, наоборот, избегали «территориального укомплектования» [11]. В Якутск присылали новобранцев из Киренска (Иркутская губерния) [12], а якутских новобранцев отправляли в другие регионы (преимущественно в Енисейскую губернию), причём в карательной политике правительства A.B. Колчака отправка солдат из одного региона в другой зачастую применялась как форма наказания за симпатии большевизму. К примеру, летом 1919 года в Якутскую местную команду прибыли высланные из Канска политически неблагонадёжные солдаты [13].
Основу материальной части белогвардейских войск составляло имущество царской армии. Временное Сибирское правительство, отдав приказ о воссоздании местных команд, предписало принять от гражданских властей их помещения, разыскать и собрать уцелевшее имущество [14]. Первоначально финансовые средства на воссоздание команд не были выделены. К слову, Сибирская армия в целом при её организации летом—осенью 1918 года испытывала острую нехватку ресурсов. По данным исследователя П.А. Новикова, вооружение собирали по крохам, чтобы обеспечить им части на фронтах, была разоружена милиция [15]. Это обстоятельство объясняет удручающее состояние материальной части Якутской местной команды. Воинский начальник, докладывая о движении красных на юге Якутии в районе Олёкминска, в телеграмме от 13 ноября 1918 года сообщал: «Оказать помощь бессилен, команда гола, боса, в плачевном состоянии вооружение, нет патронов...»
В команде числились: одна шашка, 143 годных винтовки разных систем и 45 негодных [16]. Большинство из них — винтовки Бердана и трёхлинейки. Таким образом, значительная часть нижних оставалась без оружия. Запаса патронов к винтовкам хватило бы на 5—6 минут боя. У команды не было ни пулемётов, ни гранат, ни другого современного оружия.
В декабре 1918 года из Иркутской местной бригады в Якутскую команду из Бодайбо (Иркутская губерния) поступили 4 ящика винтовок И 4 ящика патронов. Принимавшая их комиссия обнаружила в них 69 учебных итальянских винтовок Ветерли-Витали 1873—1891 гг. выпуска и 31 — Бердана 1877—1890 гг. изготовления. Причём 74 проц. берданок и 10 проц. итальянских винтовок были неисправны или некомплектны [17].
Последние обнаруженные сведения о вооружении команды, датированные августом 1919 года, не отличаются от данных на декабрь 1918 года.
С обмундированием положение было не лучше. Внешний вид солдат не соответствовал уставным требованиям. Они были одеты не по форме, большинство носили свою гражданскую одежду. Как следует из докумeнтов, солдаты могли сами позаботиться об обмундировании, но, конечно же, не все располагали для этого средствами. Им выплачивали аванс на его покупку. Те, кто при мобилизации не получил обмундирования и не мог его купить, получали доплаты за ношение собственной одежды [18].
Солдатам не хватало обуви, поэтому в конце января 1919 года начальник команды просил срочно выслать почтой 120 пар сапог [19]. /55/ Из архивных источников известно, что обмундирование для солдат команды поступило в январе 1919 года [20], но насколько была удовлетворена потребность в нем, установить не удалось. Более точная картина обеспеченности нижних чинов обмундированием отражена в акте осмотра, произведенного воинским начальником 3 апреля 1919 года. На 200 солдат было 38 годных к носке полушубков, 127 негодных мундиров старого образца, 24 пары негодных валенок, 73 требовавших починки телогрейки, 37 пар обветшалых сапог, фуражками, ремнями, патронными сумками, шинелями, портянками и носовыми платками команда была совершенно не обеспечена. Не было также шанцевого инструмента (лопат, ломов и пр.). В казармах из 217 кроватей пригодными для использования оказались лишь 67. Не было постельных принадлежностей: матрацев, простыней, наволочек, чайной и обеденной посуды [21].
Весной 1919 года с преобразованием команды в батальон увеличилась численность личного состава и, соответственно, возросли потребности в обмундировании. В начале июня якутский воинский начальник обратился в Иркутскую местную бригаду с просьбой разрешить изготовить на месте силами батальона необходимые одежду, обувь, белье [22]. Из управления бригады ответили, что «изготовление собственными силами не разрешается. Интендантство отпустило готовое» [23]. К августу солдаты были с избытком обеспечены рубашками, кальсонами и тонкими башлыками [24].
Офицеры Якутской местной команды получали от правительства A.B. Колчака жалованье и другие виды выплат (квартирные), солдаты — жалованье и приварочное довольствие (мясом, рыбой, овощами, солью и другими припасами для приготовления горячей пищи). Так, в феврале—августе 1919 года молодые солдаты (новобранцы) получали ежемесячно по 40 руб., командиры отделений — по 200, взводные командиры — по 250, добровольцы — по 250, фельдфебели (унтер-офицеры) — по 300 [25]. Факты недовольства солдат жалованьем, пайковым содержанием и жалобы на плохое питание в архивных документах не обнаружены.
Якутская местная команда в основном занималась гарнизонной (караульной) службой на важных государственных объектах (казначейство пороховой и продуктовый склады), обеспечивала сопровождение арестантов, новобранцев и особо ценных грузов, несла патрульную службу, нередко привлекалась в караулы на тех объектах, где не хватало своих сил (например, в тюрьме).
Сведения об участии Якутской команды в боевых действиях относятся к концу лета и осени 1918 года, а также к осени 1919 года. Сразу после того, как в августе 1918 года в Якутске была восстановлена власть местного земства, развернута деятельность учреждении Временного Сибирского правительства, экспедиционные группы только что воссозданной Якутской команды преследовали отряды красных, отступавших вниз по реке Лене на север в Булун [26]. В октябре—ноябре экспедиционный отряд Якутской местной команды под командованием поручика И.О. Захаренко преследовал членов Центрального исполнительного комитета Советов Сибири (Центросибирь, Иркутск). В это же время Якутская команда вела разведку на юге области, где действовали красные партизанские отряды [27]. Таким образом, она была вооружённой силой, которая в 1918 году способствовала установлению власти Временного Сибирского правительства.
Критическое положение Белой армии осенью 1919 года стало причиной привлечения солдат Якутского гарнизона в районы боевых действий, в частности на колчаковский фронт (по приказу штаба Иркутского военно-го округа) [28], а также на борьбу с партизанским отрядом Д.Е. Зверева, который занял Усть-Кут, прервал транспортное и телеграфное сообщение с Иркутском (предположительно по приказу уполномоченного командующего войсками Иркутского военного округа по охране государственного порядка и общественного спокойствия в Якутской губернии).
Представление о политико-моральном состоянии личного состава Якутской местной команды можно получить из документов, отражающих нару-шения дисциплины. При этом стоит учесть неполноту и отрывочность этих сведений. Очевидно, в документах отражены только случаи, которые не могло проигнорировать военное начальство гарнизона.
Характер дисциплинарных проступков солдат и офицеров различен. Зарегистрированы появление офицеров в публичных местах в нетрезвом виде [29], оскорбление при этом граждан [30], нанесение в нетрезвом виде побоев солдатам [31], среди нарушений солдат — распространение ложных сведений о запасах шинелей и призыв к общей забастовке [32], протест против взыскания, наложенного на другого солдата [33], небрежное выполнение обязанностей [34], вражда к солдатам из якутского по составу отряда особого назначения [35], пьяная драка в казарме [36].
Большой интерес вызывают сведения о том, что тревожило солдат, порождало их недовольство. По воспоминаниям бывших солдат, прибывших в команду из Киренска осенью 1918 года, их волновало отсутствие теплой одежды и обуви (так как приехали в места, /56/ известные сильными холодами). Солдаты решили требовать от начальства необходимое обмундирование, а в случае отказа проявить неподчинение и возвратиться в Киренск. Кроме того, необученным новобранцам по их приезду не выдали оружие, что они расценили как проявление недоверия [37].
Кстати, проблема недоверия между офицерами и солдатами прослеживается в архивных документах наиболее чётко. Так, в августе 1919 года якутский воинский начальник отправил в управление Иркутской местной бригады запрос о льготах по призыву. Солдатам команды стало известно, что киренский воинский начальник освободил от службы солдата, имевшего право на льготу по семейному положению 1-го разряда (единственный сын в семье, единственный способный в ней к труду и т.д.). Он телeграфировал: «Подобное освобождение волнует всех [солдат], имеющих фактически [эту] льготу, подрывает доверие [к] военачальникам, думая, что от них умышленно скрывают их права на льготу по семейному положению» [38]. Ещё один пример солдатского недоверия отражён в тексте приказа по гарнизону от мая 1919 года. В нём говорится о распространении слухов об успехах большевиков на фронте. Этим приказом воинский начальник был вынужден объявить солдатам, что «все телеграммы [о положении на фронте] печатаются без всяких сокращении в «Областном вестнике» [местная официальная газета]...» [38].
Летом 1919 года, когда армия A.B. Колчака терпела поражения, взаимоотношения офицеров и солдат особенно обострились. 17 июля начальник штаба Иркутского военного округа сообщал начальнику Иркутской местной бригады секретной депешей: «Настоящий момент в жизни Сибири, на протяжении целого года борьбы с большевиками, является наиболее тяжёлым, наиболее угрожающим. Весьма резко складываются теперь результаты общей крестьянской темноты, полного непонимания сибирским и уральским крестьянином-солдатом идей государственности и правопорядка. Прежде чем рассчитывать на дружественную помощь иностранных войск, необходимо принять зависящие меры по сближению офицеров и солдат. Ряд сведений указывает на то, что офицерский состав частей Иркутского военного округа относится к солдатам сухо-официально, необходимо использовать имеющееся время для всемерной информации солдат, пользуясь всем присылаемым ШИВО [штабом Иркутского военного округа] информационным материалом, вести беседы на общегосударственные темы, разъясняя отношение настоящей власти к земельному и рабочему вопросу» [40].
Однако изменить ситуацию было уже невозможно. Ни отправка на фронт получивших дисциплинарные взыскания офицеров и солдат, ни организация бесед и полезных развлечений уже не могли поправить положение. В среде солдат Якутской местной команды, как и во всей армии A.B. Колчака, полным ходом шло разложение. По свидетельству большевиков, руководивших осенью 1919 года агитационной работой среди солдат местной команды, для «обработки» последних не потребовалось больших усилии, так как солдаты «сверх ожидания были революционизированы... и рвались расправиться с [офицерами]» [41].
В ночь с 14 на 15 декабря 1919 года солдаты местной команды, возглавляемые демобилизованным унтер-офицером царской армии Н. Л. Романченко, подняли восстание, без особых усилии арестовали руководство региона и города, освободили из тюрьмы большевиков и передали им власть. Большевики ненадолго назначили Н.Т. Романченко командующим [42], а местную команду стали именовать «Якутская местная команда Красной Армии» [43]. Впоследствии она была расформирована.
Переворот в Якутске оказал влияние на ход военных действий в Сибири. Воодушевлённые известиями о нём, группировки красных партизанских отрядов в приграничных с Якутией районах (Усть-Кут) разбили белые отряды, установили сообщение с Якутском и двинулись в на правлении Иркутска. На прилегающих к реке Лене территориях была установлена советская власть.
Таким образом, регулярное воинское формирование армии A.B. Колчака — Якутская местная команда летом и осенью 1918 года была силой, способствовавшей установлению власти Временного Си-/57/-бирского правительства. Зимой и весной 1919 года, пока армия А.В.Колчака одерживала победы, она поддерживала центральную и местную антибольшевистскую власть. А летом и осенью 1919 года, когда в ней усилилась дестабилизация, ослабла дисциплина, а Белая армия терпела поражения, команда стала представлять угрозу антибольшевистским силам и затем обеспечила переход власти в Якутске к большевикам.
Якутия, несмотря на некоторую изолированность от Сибири и в целом от России, разделила судьбу страны. Происходившие там политические процессы привели к падению власти A.B. Колчака в декабре 1919 года. Причём переворот в Якутске был совершён несколько раньше, чем в Иркутске, и независимо от него.
ПРИМЕЧАНИЯ 1. Ясак — натуральная подать, которой облагались нерусские народы, занимавшиеся охотничьим промыслом. С XVIII в. стал заменяться денежным сбором. В незначительных размерах сохранился до Февральской революции 1917 года (См.: Ясак / Большая советская энциклопедия: 3-е изд.: В 30 т. м.: Советская энциклопедия, 1969—1978. 2. Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 39861. Оп. 1. Д. 129. Л. 71. Рапорт исп. обязанность якутского воинского начальника в управление Иркутской местной бригады. 3. Там же. Д. 1. Л. 54 об. Приложение к приказу № 197 по войскам Иркутского военного округа о формировании местных команд. 4. Там же. Д. 18. Л. 1927. Рапорт начальника якутской местной команды о списочном и наличном составе подразделения; Там же. л. 201—203. Список офицерских и классных чинов, годных по состоянию здоровья к строевой службе. 5. Там же. Д. 4. Л. 423, 423 об. 6. Там же. Д. 44. Л. 92 об., 93, 102 об., 103. Список офицеров (штатных и прикомандированных) Якутского местного пехотного батальона. 7. Национальный архив Республики Саха (Якутия) (НА РС(Я)). Ф. 169. Оп. 1. Д. 48. Л. 2 об., 3. Приказ № 7 по управлению якутского уездного воинского начальника от 7 июля. 8. Там же. Ф. 400. Оп. 2. Д. 31. Л. 85-90 об. Список генералам, штаб- и обер-офицерам и классным чиновникам Якутской местной команды на 1 декабря 1919 г. 9. Там же. Ф. 12-й. Оп. 6. д. 2774. Л. 97. Приказ № 25 по Якутской местной команде от 5 октября 1918 г. о зачислении прибывших добровольцев младших унтер-офицеров. 10. Там же. Ф. 169. Оп. 1. Д. 48. Л. 63. Приказ по управлению якутского воинского начальника № 162. § 2. 11. РГВА. Ф. 39861. Оп. 1. Д. 114. Л. 15. Распоряжение временно исполняющего должность начальника штаба Иркутского военного округа начальнику Иркутской местной бригады. 12. НА РС(Я). Ф. 170. Оп. 1. Д. 12. Л. 10. Аттестат киренского уездного воинского начальника; Там же. Д. 109. Л. 18. Рапорт начальника Якутской местной команды начальнику Иркутской местной бригады. 13. Струлевич A.A. Страницы былого (Воспоминания современника). Якутск, 1975. С. 11. 14. РГВА. Ф. 39861. Оп. 1. Д. 105. Л. 1об. Циркуляр начальника Иркутской местной бригады, август 1918 г. 15. Новиков П.А. Гражданская война в Восточной Сибири. М., 2005. С. 103. 16. РГВА. Ф. 39861. Оп. 1. Д. 18. Л. 337. 17. НА РС(Я). Ф. 170. Оп. 1. Д. 9. Л. 55—56об. Ведомость оружия, поступившего от Бодайбинской местной команды. 18. Там же. Л. 44 об., 45. приказы по Якутской местной команде за 1918 г.; Там же. Д. 13. Л. 29-30 об. Приказ № 20 по Якутской местной команде. 19. РГВА. Ф. 39861. Оп. 1. Д. 19. Л. 68. Телеграмма начальника Якутской местной команды в управление Иркутской местной бригады. 20. НАРС(Я). Ф. 170. Оп. 1. Д. 13. Л. 28 об. Приказ по Якутской местной команде №13 от 13 января 1919 г. о создании комиссии для приёма и освидетельствования поступившего обмундирования. 21. Там же. Д. 17. Л. 5, 5об. 22. РГВА. Ф. 39861. Оп. 1. Д. 112. Л. 337. 23. Тамже. Л. 336. 24. Там же. Д. 91. Л. 121-123. Рапорт начальника Якутской местной команды со сведениями о наличном имуществе. 25. НА РС(Я). Ф. 12-и. Оп. 6. Д. 2774. Л. 13, 13 об., 17, 17 об., 28, 28 об., 50, 50 об., 79,79 об. Списки солдат Якутской местной команды с указанием причитающегося жалованья за февраль—август 1919 г. 26. Струлевич A.A. Указ. соч. С. 50. 27. РГВА. ф. 39861. Оп. 1. Д. 18 л. 340—342. Телеграмма начальника Якутской местной команды в управление Иркутской местной бригады. 28. НА РС(Я). ф. 169. Оп. 1 Д. 89. Л. 2, 3. Телефонограмма начальника Якутской местной команды в управление якутского уездного воинского начальника. 29. Там же. Д. 18. Л. 10 об. приказ № 26 по гарнизону г. Якутска. 30. Там же. Ф. 171. Оп. 2. Д. 9. Л. 87-88 об. Отношение заведующего телефонной сетью уполномоченному командующего Иркутского ВО. 31. Там же. Ф. 169 Оп. 1. Д 78. л. 19, 19 об. Приказ по Иркутской местной бригаде. 32. РГВА. ф. 39861. Оп. 1. д. 126. л. 146, 146 об. Отношение якутского уездного воинского начальника иркутскому уездному воинскому начальнику. 33. Там же. Л. 143, 143 об. 34. НА РС(Я). 169. Оп. 1. Д. 124. Л. 43, 43 об. Приказ № 122 от 30 октября 1919 г. по управлению якутского воинского начальника. 35. Там же. Д. 45. л. 1, 1 об. Рапорт начальника Якутской местной команды якутскому уездному воинскому начальнику. 36. Там же. Д. 124. л. 33, 33 об. Приказ № 99 от 7 октября 1919 г. по управлению якутского воинского начальника. 37. В ночь на 15 декабря 1919 года // Социалистическая Якутия. № 283. 1939 15 декабря. С. 2. 38. РГВА. Ф. 39861. Оп. 1. Д. 109. Л. 204, 205. 39. НА РС(Я). Ф. 169. Оп. 1. Д. 18. 40. РГВА. Ф. 39861. Оп. 1. Д. 19. Л. 292. 41. Кочнев П. 1919-й год в Якутске // Автономная Якутия. Якутск. № 285. 1925. 15 декабря. С. 4. 42. НА РС(Я). Ф. 12-и. Оп. 6. Д. 1972. Л. 8, 8 об. Требовательная ведомость на удовлетворение жалованьем начальника Якутской Красной Армии и его помощников за 15 дней декабря 1919 г. 43. Там же. Л. 10. Образец бланка Якутской местной команды Красной Армии.
Сообщение: 1369
Зарегистрирован: 21.09.10
Откуда: Воронеж
Репутация:
-2
Замечания:
Отправлено: 08.01.16 05:44. Заголовок: О. О. Розов КОМАНДНЫ..
О. О. Розов КОМАНДНЫЙ И ОФИЦЕРСКИЙ СОСТАВ 3-й СИМБИРСКОЙ СТРЕЛКОВОЙ ДИВИЗИИ АРМИИ АДМИРАЛА КОЛЧАКА
Формирование 3-й Симбирской стрелковой дивизии происходило в районе Курган – Челябинск с января по апрель 1919 года, но продолжалось и в мае. Она осталась недоформированной, выступив на фронт в конце апреля 1919 года. Её основой были кадры Симбирской группы войск генерала Каппеля, сложившейся в результате отступления частей Народной армии от Симбирска к станции Нурлат в октябре – ноябре 1918 года.
Первоначально Ставка адмирала Колчака планировала сформировать Симбирскую бригаду. Первым, временным её командиром (до 27 февраля 1919 года) был назначен полковник Николай Павлович Сахаров (родился в 1893 году в г. Муроме), в Народной армии руководивший 3-м Казанским полком и Арским военным участком. В первую мировую войну Сахаров был подполковник 9-го пехотного Ингерманландского полка. Георгиевский кавалер. Молодой и инициативный, лично храбрый, он привык решать исход боя лобовыми атаками своих войск. С частями формируемой дивизии Сахарова направили на подавление мятежа иногородних переселенцев в Кустанайский уезд, за что он получил благодарность от местного крестьянства. Прокомандовав всю гражданскую войну волжскими частями, Н. П. Сахаров дошёл до Приморья, отступил /179/ с армией в Китай, а после 1949 года перебрался в США, где скончался в 1951 году в Сан-Франциско, не оставив мемуаров.
С 27 февраля 1919 года до самого конца существования дивизии ею командует полковник (с 12 мая 1919 года – генерал-майор) Кузьма Тимофеевич Подрядчик, бывший командир Симбирской бригады в 1918 году. Он был хорошим строевым офицером, но его биография и послужной список времён перой мировой войны пока не выявлены.
Помощником начдива был полковник Соколовский. Начальником штаба дивизии назначен подполковник (затем – полковник) Гренгаген, о котором также не осталось сведений. Обязанности начальника штаба дивизии иногда временно исполняли капитан (затем подполковник) Плеткин и старший адъютант по оперативной части поручик (штабс-капитан) Одинцов. Другие штабные должности у симбирян занимали: подпоручик Горбачек – старший адъютант по инспекторской части, штабс-капитан Советов – старший адъютант по строевой части; комендантами штаба были штабс-капитан Халаджиев и прапорщик Александров.
3-я Симбирская стрелковая дивизия включала три стрелковых полка – 9-й Симбирский, 10-й Бугульминский и 11-й Сенгилеевский, 3-й егерский батальон, артиллерийский дивизион из четырёх батарей, кавалерийский дивизион из двух эскадронов, инженерный дивизион, артиллерийский парк, санитарный транспорт, обозы и другие службы.
Первоначально 9-й Симбирский полк назывался в приказах 24-м, как в старой императорской Российской армии. Его командирами последовательно были полковник Пугачёв и подполковник Ивановский.
Последний был опытным боевым командиром, участником Ярославского эсеровского восстания; после его подавления он перебрался в Симбирск, когда туда вошёл Каппель. О нём тоже не сохранилось сведений. Помощником командира был капитан Богословский. Из офицеров полка известны штабс-капитан Жуков, поручики Шевчунас и Сергеев.
10-й Бугульминский полк (упоминаемый и под номером 12) был самым многострадальным полком дивизии. Его первым выдвинули на фронт в мае 1919 года, где один из его батальонов вскоре попал в окружение и перешёл к красным. Командовал бугульминцами полковник Алексей Михайлович Соловьёв 1869 г. р., – из дворян Новгородской губернии; он закончил Ярославскую военную школу, Санкт-Петербургское пехотное училище. Участник русско-японской войны. В первую мировую войну командовал 217-м Красносельским полком. Бугульминцев он принял 13 декабря 1918 года, прокомандовав до того 6-м Сызранским стрелковым полком Народной армии в июле–августе того же года. /180/ Но и у бугульминцев он не задержался. Ветерана-командира перевели в 1919 году помощником главного интенданта Ставки, а в декабре того же года он вышел в отставку «по домашним обстоятельствам» в звании генерал-майора. Дальнейшая его судьба не прослеживается. Из офицеров Бугульминского полка известен командир роты штабс-капитан Хитрово. Один из лучших командиров, он был убит солдатами полка во время перехода к красным.
Командиром 11-го Сенгилеевского стрелкового полка был полковник Яков Викторович Алышевский, из дворян Петроградской губернии. Родился 13.01.1885 года. Прослужил в императорской армии помощником командира 10-го Оренбургского полка до 1917 года. В Народную армию был призван из г. Вольска. 4.10.18 года был назначен командиром 23-го Сенгилеевского полка, который затем в 3-й Симбирской дивизии стал 11-м. Адъютантами полка были подпоручики Розов и Дерунов-Черкасов, там же служили штабс-капитаны Франкель, Викулин, Лебедев и Мельников. Начхозом полка был подполковник Тарапыгин.
Уже на фронте был сформирован 12-й Икский полк – четвёртый полк в дивизии. Командовать им поручили сначала штабс-капитану Храмцову, затем – подполковнику Бочкарёву, переведённому из командиров 3-го егерского батальона. Есть предположение, что штабс-капитан Храмцов – один из братьев симбирского шахматного корифея С. П.Храмцова. Адъютантом полка стал поручик Сапожников. Из офицеров полка известен подпоручик Зернов.
3-м егерским батальоном вначале командовал капитан (после – подполковник) Бочкарёв, переведённый затем командиром 12-го Икского полка, а потом – поручик Еремеев. За адъютанта батальона – прапорщик Иванов.
Артиллерийским дивизионом в Симбирской дивизии командовал капитан Кузичев, затем – подполковник Шеповальников, адъютантом дивизиона были поручики Афанасьев и Кировский. Её гаубичной батареей командовал подпоручик (поручик) Никонов, 1-й батареей – штабс-капитан Щербанюк, 2-й батареей– штабс-капитан Крыжин, 3-й батареей – штабс-капитан Феницкий и капитан Беляев. Артиллерийским парком дивизии заведовал капитан Хвалынский.
Кавалерийским дивизионом командовали в разное время поручик Ульянов и поручик Косолапкин, его 1-м эскадроном – прапорщик Ферапонтов, а 2-м эскадроном – прапорщик Захаров. Там же служили штаб-ротмистр Василевский и подпоручик Левицкий.
Бригадным, а затем дивизионным священником был протоиерей /181/ Рождественский. Из гражданских чиновников чаще других упоминался коллежский секретарь Винокуров, которому порой доставалось от генерала Каппеля за хозяйственную нераспорядительность. Командиром инженерного дивизиона был капитан Кононов; санитарным транспортом руководил капитан Баньковский.
Несмотря на небольшую численность, 3-я Симбирская дивизия благодаря своему офицерству, внутренней спайке, полученной ещё в боях в Поволжье, а также легендарному уже тогда командиру 1-го Волжского корпуса генералу В. О. Каппелю, являлась одной из самых надёжных частей белых на Восточном фронте с лета 1919 года. Дивизия отметилась в обороне Уфы, отличилась победой под Златоустом, не раз переходила в контрнаступление (в Челябинской операции, на реке Тобол) и стойко оборонялась под Новониколаевском, когда необходимо было дать возможность остальным частям собрать «кулак» для отпора войскам 5-й Красной армии.
Беспрерывные бои с мая по декабрь 1919 года, невосполнимые потери в боях, всевозможные виды тифа выбили из рядов симбирцев лучших бойцов, и в декабре дивизия фактически была свёрнута в полк.
Судьба дивизии была печальной – она погибла в окружении, в лютые декабрьские морозы 1919 года у станции Кемчуг (85 км от г. Красноярска), выбраться сумело лишь несколько человек. В то время дивизия скорее напоминала транспорт с ранеными и тифозными больными.
Пока ещё не прояснена судьба генерала Подрядчика, полковников Соколовского, Алышевского, Гренгагена, Плеткина, Пугачёва, подполковников Ивановского, Шеповальникова, Бочкарёва и многих других /182/ офицеров 3-й Симбирской дивизии, прошедших свой крестный путь от Симбирска до Красноярска, но есть надежда, что благодаря современной исторической науке и её быстрому развитию и эта тайна вскоре будет раскрыта.
Литература 1. Федорович А. А. Генерал Каппель. – Мельбурн, 1967 2. Каппель и каппелевцы. – М., 2003 3. Белая армия // Белое дело. – № 15. – 2006 г. 4. РГВА. Ф. 39.885, оп. 1, д. 1–6
Краеведческие записки. Сборник научных трудов. Вып. 15. – Ульяновск: Издательство «Корпорация технологий продвижения», 2012.
Господа,может подсказать кто-нибудь по такой части как 24-й Добровольческий Сибирский казачий полк?Придан был Особому отряду,ставшему потом Добровольческой дивизией.В состав див. Сиб.каз.войска не входил.
Не зарегистрирован
Зарегистрирован: 21.03.16
Репутация:
0
Отправлено: 21.03.16 22:23. Заголовок: Здравствуйте! В арх..
Здравствуйте! В архивных документах моего деда (он был юрисконсультом у Колчака) в личном деле я нашла запись о его старшем сыне (моём дяде) Покровском Мстиславе Николаевиче: "...поступил 23 июня 1918 г. добровольцем в 1-ю
батарею 2-го тяжёлого Уфимского Дивизиона, находящегося по Уфимскому фронту...." На тот момент ему было 19 лет Это последние сведения о Мстиславе. Хотела бы хотя бы в общих чертах восстановить возможные варианты его судьбы. Пыталась найти упоминания о 2 тяжёлом Уфимском Дивизионе - нигде ничего не нашла вразумительного. Возможно, что запись в архивных документах неточна. т.к. написана рукой деда и для тех времён она была понятна. Но сейчас нет совпадений, увы ((( Помогите, пожалуйста, понять точное название этого воинского соединения и его путь (судьбу). Тогда может быть, следуя по упоминаниям этого подразделения в архивных материалах, я смогу искать и Мстислава.
Буду крайне признательна за помощь (akoteyka2000 @ mail.ru)
Всего самого доброго! С уважением Савина Елена Николаевна (ур. Покровская)
Коллеги,кто-нибудь может подсказать что за части 1919 года (или хотя бы версии): Отдельный егерский батальон капитана Тидемана и Егерский отряд особого назначения при Главном начальнике Восточного фронта подпоручика Евстигнеева; Татарский конно-артиллерийский дивизион?
Отправлено: 19.10.16 15:18. Заголовок: Несколько раз встреч..
Несколько раз встречал на форуме упоминание о такой части как "Отряд особого назначения" в составе 2-й Сибирской армии генерала Войцеховского (командир - генерал И.Г. Макри). Несколько дней поштудировал на эту тему Инет, информации не так уж и много. Из полученных сведений можно предположить, что образован он был уже в ходе Ледяного похода, и судя по всему исполнял обязанности полевых жандармских эскадронов РИА (конвой командующего и функции военной полиции). Правда имеются упоминания о том, что отряд принимал участие и в боевых действиях. Согласно А.Г. Ефимову отряд прекратил свое существование после того как влился в состав Добровольческой дивизии. Есть ли у кого-нибудь сведения о том кем и как комплектовалось указанное подразделение, по его униформе?
Вряд ли какие-то форменные отличия были,если создан в ходе ВЛСП.
Если именно в ходе ВЛСП - то вероятно так. Но разве не могли ЧОН создаваться ранее, на этапе формирования армий? Очень даже может быть. Так и армии Комуча при штабе находилась жандармская команда, и даже в "партизанской" дивизии Анненкова имелось жандармское подразделение (по-моему дивизион). Так что вполне может быть и здесь такая инициатива проводилась.
Отправлено: 20.10.16 10:28. Заголовок: Не из Барнаула. Веро..
Не из Барнаула. Вероятно, Вы путаете его с отрядом особого назначения Алтайской губернии де Липпе-Липского, который в походе стал Алтайским отдельным конным дивизионом. К отряду Макри он не имел никакого отношения.
Не из Барнаула. Вероятно, Вы путаете его с отрядом особого назначения Алтайской губернии де Липпе-Липского, который в походе стал Алтайским отдельным конным дивизионом. К отряду Макри он не имел никакого отношения.
Все даты в формате GMT
8 час. Хитов сегодня: 178
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Отправлено: 30.01.11 03:11. Заголовок: Малоизвестные и неизвестные части Белой Армии (продолжение)
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума