Отправлено: 25.01.11 15:04. Заголовок: Иркутское казачье войско

Доклад Войскового атамана Иркутского казачьего войска П.П. Оглоблина Верховному Правителю адмиралу А.В.Колчаку об утверждении Иркутского казачьего войска. 20.05.1919 г.

Войсковой атаман Иркутского казачьего войска
Его Высокопревосходительству Господину Верховному Правителю

20 мая 1919 года
№14
г. Омск

Доклад об утверждении Иркутского казачьего войска

Предки казаков Иркутского казачьего войска, завоевывая Сибирь, в частности территорию Иркутской губернии, в 1652 году заложили ясачное зимовье в устье реки Иркута (ныне город Иркутск).

Иркутское ясачное зимовье обселилось сходцами промышленников и проворных людей. По важности в то время положения среди бурят в 1661 году это зимовье превратилось уже в укрепленное место и возведено в степень острога.

В 1662 году в заимке казаками была выстроена деревянная церковь во имя св. Спаса; знамя с изображением св. Спаса, с которым казаки шли, хранится при войске, как реликвия.

В 1666 году было дано распоряжение об укреплении Иркутского острога, - как опора к Байкалу.

В 1676 году для обороны Иркутского острога, вверх по реке Иркуту, в местности Тунка, было построено Тункинское зимовье, а потом острог.

В 1686 году, вследствие грамоты от 21 апреля, Иркутский острог получил действительно имя острога с правом управления округом за счет уездов: Енисейского, Илимского и с включением острогов: Балаганского, Идинского, Верхоленского и Бельского.

В 1690 году Иркутский острог был обращен в степень города (исторический обзор Сибири, за 1838 год, страница 76, 78, 214).

В 1692 году отряд Иркутских казаков был отправлен в город Нерчинск для усмирения монголов (рукопись отд. Академии Наук, стар. стран. арх. 117). В 1687—1688 годах Иркутские казаки представили послу Головину, следующему в Забайкалье, суда и способы к перевозке артиллерии, пороховой казны и трех полков.

В 1697 году в Иркутске был установлен новый штат казаков: конных 1150 и, кроме того, 100 человек прежних пеших казаков были переведены в конные (Р.С.А. Наук списки Ирк. арх. стр. 129).

Одновременно с сим часть Иркутских казаков была отправлена для укомплектования Селенгинских казаков.

В 1716 году отрядом Иркутских казаков, под командой полковника Елчина были произведены морские экспедиции на морские острова, «которые видны с Якутского берега». (Б.А. списки Иркутского арх. стр. 161).

В 1726 году часть Иркутских казаков была переведена и приписана к Нерчинским казакам.

В 1737 году, по распоряжению Сибирского приказа, от 7 октября 1737 года, в Иркутской провинции положено: в городе Иркутске казаков конных и пеших 219 человек (стр. арх. 66, 1080).

В 1747 году были командированы Иркутские казаки на Камчатку для усмирения бунта коряков.

В 1752 году бригадиром Якобием предпринимается ряд реформ для организации пограничной стражи и для комплектования этой стражи были посланы Иркутские казаки (стр. арх. 1230, стр. 21).

В 1753 году вновь было приказано командировать Иркутских казаков на Камчатку.

В 1755 году значительная часть Иркутских казаков вновь отправлена для защиты и охраны Селенгинской границы (арх. XXVI рукоп. 14).

В 1756 году было обращено особое внимание на оборону Забайкальского края, и значительная часть Иркутских казаков вновь была послана для охраны границ (стр. арх. 1551).

В 1758 году по проекту губернатора Соймонова 400 семей казаков, исключительно Иркутской провинции, были переселены в Забайкалье для охраны Акщинской границы (стр. арх. 577, 636).

В 1760 году русско-китайские дела обострились настолько, что вновь потребовалось укрепление границ, и 400 казаков — Иркутских и Енисейских — вновь были посланы в различные места Сибири (арх. №1527, стр. 477, 636, 641, 267, 351).

В 1764 году, по утверждении положения об устройстве пограничного войска на китайской границе, часть Иркутских казаков вновь была переселена в различные места Сибири и Забайкалья (стр. арх. №486, стр. 225).

В 1172 году 15 ноября генерал-майор Бриль сделал распределение казаков Иркутской губернии для службы на китайской границе, и, таким образом, часть Иркутских казаков была переселена с женами и детьми уже навсегда в пограничных сторожках-караулах.

В 1796 году Правительство освободило казаков от подушной подати, не привлекая их к службе (apx. канц. В.М. №1804, стр. 87, 226).

22 января 1797 года саамам коллегия возбудила вопрос о новом устройстве пограничного войска в Иркутской губернии и необходимости преобразования вообще войск.

О жалком состоянии казаков Иркутской губернии комендант Г.М. Блюм донес рапортом от 14 июли 1798 года в Военную Коллегию (арх. МИД, дело Головкина, 1805 г., стр. 189 приложения).

24 мая 1798 года Военная коллегия известила указом Иркутского Военного Губернатора об учреждении в Иркутске пятисотенного казачьего полка. В это время в Иркутской казачьей команде состояло налицо: 4 сотника, 8 урядников, 16 капралов, 379 казаков, а всего 407 человек. Хотя этого количества нижних чинов до полного комплекта, 510 человек, не хватало, но, тем не менее, Иркутский казачий полк был сформирован (стр. архива В.М., стр. 2262, №87).

В 1798 году казаки Иркутской губернии (нынешние Заб.) переименованы в гражданское ведомство и были подчинены гражданскому губернатору (арх. В.М. 1804, стр. 230).

25 февраля 1801 года Военная коллегия передала и суд над казаками вообще в руки гражданского начальства.

В 1802 году Иркутский губернатор Лецанно подписал Иркутской казенной палате отвести для пограничных казаков на каждую душу мужского пола под усадьбу, покосы и пашни по 6 десятин, в силу Сенатского указа от 27 марта 1793 года.

Для отвода земель в 1804 году был командирован землемер Ребров, но даже для такого скромного распределения и наделения землею казаков, встретились препятствия в недостаче удобной земли, и казаки вновь остались без всего (арх. М.И.Д., дело Головкина, карт. 8, стр. 196).

Таким образом, предки Иркутских казаков, завоевывая для своей Родины земли, оберегали их неустанно от врагов, несли службу как городовые и пограничные казаки и управлялись в составе полков полковыми атаманами.

Это в 1822 году было Правительством закреплено особым уставом, как особая их организация.

Затем Правительство изданием положения 1851 года разрушило эту организацию, образовав один полк, и подчинило казаков гражданскому управлению.

В 1871 году Правительство расформировало полк, оставив одну отдельную сотню, причем полковое знамя св. Спаса хранится при Войсковом Правлении, а полковая икона в честь Александра Невского, сооруженная в 1829 году, передана в Успенскую церковь в городе Иркутске, где и хранится до сего времени.

Казаков, переведенных из других сословий в казаки, перевело в крестьянство и лишило их законоположения, изданного для всех казачьих войск, помещенного во 2-м томе Св. Зак. Рос. Имп., и оставшееся коренное население казаков стало жить по положению, указанному в 10-м томе Св. Воен. Постан. для Иркутских и Енисейских казаков, не отвечающему требованиям нормальной жизни казаков.

Это ненормальное положение еще в 80-х годах обратило внимание Правительства, и был поднят вопрос о распространении на казаков Иркутского войска общего положения о казаках. Вследствие чего, возбужденный в 1880 году вопрос бывшим Иркутским генерал-губернатором генерал-адъютантом графом Игнатьевым и впоследствии поддержанный его преемником генералом от инфантерии Горемыкиным, вопрос реорганизации на новых началах казачьего населения Иркутской и Енисейской губернии путем распространения на него давно уже действующих во всех казачьих войсках положений о военной службе и воинской повинности, а также об общественном управлении, был выдвинут в 1898 году на очередь.

Военное Министерство, разделяя мнение главных начальников края о необходимости переустройства коренных Иркутских и Енисейских казаков, высказалось за образование из них особого небольшого войска.

Вслед за тем, после поездки Военного Министра в Сибирь и после доклада Государю о необходимости реорганизации Иркутских казаков, был специально командирован в г. Иркутск от Правительства по распоряжению Военного Министра с Высочайшего повеления в 1900 году, Войсковой старшина Путинцев, который и представил Военному Министру обширный материал с определенными выводами о невозможности оставлять казаков Иркутского войска в прежнем состоянии, и тогда уже предполагалось распространить на них общее положение о казаках. Но вопрос этот остался неразрешенным вследствие войны и последующих событий.

В докладе Войскового старшины Путинцева о положении Иркутского войска, рукою Военного Министра были сделаны пометки следующего содержания: 1. В разделе о расформировании полка в 1871 году и передаче казаков в ведение гражданского начальства сделана пометка: «Ошибка»; 2. В разделе о военной службе и воинской повинности, по положению 1871 года, пометка: «Весьма невыгодные условия», 3. В разделе о тяжелых повинностях и налогах, относимых казаками Иркутской и Енисейской губерний, пометка: «Надо оставить казаков», 4. В разделе о землепользовании казаков пометка: «Весьма печально» - и вообще другие пометки, указывающие на необходимость реорганизации Иркутского казачьего войска. В данное время, как и в прежнее, казаки Иркутского войска, жертвуя для спасения родины и своей земли и не зная в своих рядах большевиков, ярко доказали свое право быть казаками общей казачьей, что уже фактически и проведено жизнью последующих годов.

Но до сих пор, несмотря на то, что казаки Иркутского войска, несли и несут службу наравне с другими казачьими войсками, участвуют в войне с Китаем, Японией, Германией и в данное время борются на фронте с большевиками и несут службу по охране тыла и Иркутской губернии, нет государственного акта, санкционированного Верховной властью, о включении Иркутского казачьего войска, как отдельного, в общую казачью семью, что не дает той моральной поддержки, каковая нужна в данный момент.

Совещание представителей казачьих войск, при помощнике Военного Министра, по делам казачьих войск, в заседании своем от 23 декабря 1918 года за №8, рассмотрев вопрос о признании Иркутских казаков отдельным войском и принимая во внимание невозможность оставления Иркутских казаков в прежнем положении, постановило ходатайствовать перед Правительством о следующем: отменить стат. 5 учрежден. Гражд. Управ. казаков (том 2, Св. Зак. Рос. Имп.) и признать Иркутское и Енисейское казачье войско, наравне с прочими казачьими войсками — Иркутским и Енисейским казачьими войсками, с предоставлением им права временного управления, ныне фактически существующими органами Войскового Самоуправления, впредь до издания нового положения о казаках Российских и Сибирских войск (приложение к протоколу №8 от 23 декабря 1918 г.).

Докладывая о вышеизложенном Вашему Высокопревосходительству, испрашиваю Вашего повеления об утверждении казаков Иркутского казачьего войска отдельным войском, входящим в состав Великого Российского казачества и на благо родины и созидания единого, крепкого и могущественного Государства Российского.

Подлинное подписал:
Войсковой атаман Иркутского казачьего войска генерал-майор Оглоблин

С подлинным верно:
И.д. адъютанта прапорщик (подпись)



Штаб-трубач Синанов. Иркутские казаки в гражданской войне.

Написав настоящее воспоминание кратко и сжато, я не описываю многих боевых эпизодов и боев, а также подвигов героев казаков. Этим воспоминанием я хочу только воскресить в памяти события, участниками которых были Иркутске казаки: чтоб каждый казак мог легче вспомнить то, что не должно забываться.

О борьбе против большевиков казаков Иркутского Казачьего войска в гражданскую войну, (события 1917 и 1919 г.) хорошо известно всем Сибирякам, а также участникам Сибирской Армии Адмирала Колчака. После освобождения гор. Иркутска в июле 1918 г. от большевиков, Добровольческий казачий отряд Войскового Старшины А.А.Могилева, развертывается в дивизион, а затем в 4-х сотенный полк при учебной и пулеметной команде. Полк принимает офицер Лейб-Гвардии Сводно-казачьего полка забайкалец полковник П.И.Войлошников.

В 1919 году полк посещает походный Атаман всех казачьих войск Генерал-лейтенант А.И.Дутов и назначает командиром полка прибывшего с ним полковника А.Г.Бычкова (Оренбургского войска).

При отъезде Атамана Дутова в г.Омск, откомандировывается в распоряжение Атамана, учебная команда полка под командой Сотника С.Немчинова.

Отправляется на внутренний фронт Енисейской губернии 3-я сотня под командой Есаула Скуратова, а остаток полка с командиром полковником Бычковым выступает на Северо-Канский фронт, где и участвует в непрерывных экспедициях по ликвидации крупных отрядов партизан Кравченко, Щетинкина, Нижегородова, Лобова и др., и в боях у села Веришко-Рыбинское, у села Тополь, у д. Уликоль и др.

События в конце 1919 г. (захват власти политическим центром) застают полк стянутым в г.Канск, за исключением 3-й сотни, находящейся на ст. Клювина, прикомандированной к 2-му Чешскому кавалерийскому полку и кадрового остатка полка в г.Иркутске, где под начальством Войскового Атамана Генерал-лейтенанта П.П.Оглоблина, он стойко боролся с выступившими большевиками за обладание властью в городе.

Одновременно с событиями в Иркутске, находящиеся в г.Канске, сотни удерживают город в своих руках в ожидании подхода отступающей Армии генерала Каппеля и 3-й сотни полка с фронта.

Казаки держат город продолжительное время, к ним присоединилось небольшое количество партизан Микрушенской и Шеламовской конных дружин со своими начальниками М.М.Желякевич и Чунавиным. Эти начальники дружин были находчивы, стойки и храбры в бою, их любили партизаны и казаки. Дружинники были из местных крестьян, отличные стрелки и незаменимы при операциях против красных.

К полку также примкнула часть офицеров и пехотных полков, так как весь гарнизон в составе нескольких Сибирских пехотных полков и 3-х батарей перешел на сторону красных партизан и повстанцев, окруживших город кольцом.

Красное командование предъявило полку ультиматум - сдать оружие, грозя в противном случай поголовным уничтожением всех казаков.

Сначала командир полка полковник Бычков категорически отказался подчиниться этому требованию. Но пробиться в сторону Иркутска не представлялось возможным, так как чехи, охранявшие линию железной дороги, отказались пропустить иркутян под железнодорожным мостом. Идти навстречу Сибирской Армии тоже было нельзя, так как не было точных сведений о ее продвижении.

Поэтому командиру полка полковнику Бычкову пришлось, скрепя сердце, согласиться на сдачу оружия, тем более, что всякая надежда на выручку и поддержку с чьей бы то ни было стороны была окончательно утеряна.

До сдачи оружия казаки предоставили возможность скрыться в чешские и румынские эшелоны тем, кому красные грозили суровой расправой. Командиру полка Полковнику Бычкову, Есаулу Фереферову, Хорунжим Стуканову, Смирнову, Переломову, подхорунжему Панчехину, начальнику Дружины Желякевич и нескольким казакам. После сдачи оружия казаки двумя специальными эшелонами были отправлены в г.Иркутск. По пути следования эшелона с казаками, несмотря на заверения чехов, многие офицеры и казаки были сняты и расстреляны или отправлены на принудительные работы в районе г.Нижнеудинска.

По требованию, предъявленному Войсковому Правительству Политическим Центром, прибывшие в Иркутск с фронта казаки были мобилизованы и сформирован полк. Через некоторое время с Енисейского фронта с Чехами пришла 3-я сотня под командой сотника Устинова и была влита в состав полка.

В феврале 1920 г. полк выступил в составе особой Дальневосточной группы Калашникова на фронт против находящихся в Забайкалье войск Атамана Семенова и отступившей Армии генерала Каппеля.

Так был сформирован «Иркутский Советский казачий полк», состоявший из непримиримых врагов большевизма, казаков знавших друг друга в боях против красных и явно выражавших свою антипатию и враждебность к новой власти. Красные военкомы чувствовали это и знали, но принять активные - решительные меры не могли, так как боялись единственной регулярной части из казаков-колчаковцев, как нас называли в красной армии, с командным составом казаков-офицеров, спаянных единым сильным казачьим духом.

Были попытки высшего командования исправить свою ошибку, разоружить казаков и расформировать по частям Армии, но «казак не дремлет». Будучи окружены ночью в Верхнеудинске Зимским партизанским полком, предъявившим требование разоружиться, казаки оказались готовыми дать отпор и партизаны ушли ни с чем.

Летом 1920 г. полк был переброшен на Ингодинский фронт (по реке Ингоде), где со стороны армии атамана Семенова находился 1-й Конный Атамана Семенова полк и другие части.

Казаки быстро установили связь с Атамановцами, соприкасаясь заставами и разведкой. Было выяснено, что помощником Командира Атамановского полка является пользующейся авторитетом у казаков полковник Бычков - бывший наш командир на Северо-Канском фронте, знающий каждого из казаков в лицо и кто к чему пригоден. С этого времени веселей и бодрей стали казаки, они верили, что старый командир, находясь в противоположном лагере, сумеет выручить своих казаков из красного плена.

Не вдаваясь в подробности нашей конспиративной работы по подготовке перехода полка на сторону войск Атамана Семенова, скажу, что план был разработан быстро и наступил желанный день сбросить маску и стать как раньше в ряды единомышленников для продолжения борьбы за освобождение Родины.

Это был Духов день 1920 года, полк находился в деревне Бальзой. Насколько удачно проводилась до тех пор конспиративная работа по подготовке перехода, настолько при осуществлении плана в решительный момент встретилось много затруднений. Военному комиссару группы стало известно о готовящемся переходе полка.

При появлении наступающего противника (дивизиона Атамановского полка с конной дружиной) наш полк был намеренно поставлен на противоположный фланг тому, который был предназначен раньше. Очутившись под интенсивным обстрелом со стороны конной Дружины казаков-партизан, командиры сотен были озадачены и, неся потери убитыми и ранеными и не имея возможности применить оружие е виду неясности обстановки, стали произвольно отводить сотни с фронта, этим была нарушена связь в полку.

Точно такое же положение было и на участке пулеметной команды. Находясь под обстрелом казаки были в недоумении; но находчивость неустрашимого начальника пулеметной команды подхорунжего Панчехина вывела пулеметчиков из критического положения. Подхорунжий Панчехин бросается под огнем вперед, махая фуражкой. Дружинники, пораженные, прекращают стрельбу и вступают в переговоры. Тут же выясняется недоразумение. Оказывается дружина получила распоряжение на своем фланге вести наступление в боевом порядке и интенсивно поддерживать огонь, чтобы ошеломить своим натиском красноармейцев и предоставить возможность на другом фланге совершить nepexoд Иркутскому полку, где находились Атамановцы с полковником Бычковым. Выяснив недоразумение, пулеметная команда, получив лошадей от коноводов, в конном строю с криком «Ура!» присоединилась к дружине.

..."Привожу положение 2-й сотни. Сотня находится под обстрелом! Командиру доносят, что сотня уходит со своего участка. На участке пулеметной команды идет бой, но будто бы есть приказ отходить и пулеметная команда тоже отойдет. Находясь в неведении всего происходящего, командир не решается единолично решать судьбу сотни и снимает с позиции для отхода на шоссе.

В это время наметом подскакивает вахмистр сотни Мацкевич с двумя казаками, выяснявший положение.

Докладывает командиру о переходе пулеметной команды и предлагает вести сотни к перешедшим. Но сотник Башкиров, не доверяя непроверенным сведениям, не соглашается. Тогда вахмистр Мацкевич командует: «Сотня за мной!». Казаки в замешательстве... какой делать выбор. Несколько всадников вырываются из строя и исчезают за вахмистром в кустарнике...".

(Пишущий этот очерк штаб-трубач полка находился при помощнике командира полка есауле М.С.Петрове (так как командир полка был вызван накануне в штаб группы в с.Арта).

"...Мы объезжаем противоположный фланг для выяснения обстановки.

Подъезжаем к поскотине, стоит пулемет «Гочкис», красноармейцы обстреливают Атамановцев - удивляясь, что они не отвечают огнем. Нам ясно, что Атамановцы ждут нас на этом фланге. Проезжая дольше по фронту выясняем, что красноармейцы обеспокоены полученными сведениями о переходе казаков и готовятся к отступлению.

В это время на взмыленном серо-яблочном коне подскакивает дежурный по нашему полку юнкер Оренбургского Казачьего Училища Скударнов и докладывает есаулу Петрову: - Пулеметная команда перешла! - Командир 2-й сотни сотник Балатов снял с позиции сотню и отводит на шоссе! С 1-й сотней, командиром которой был сотник Балатов, связь потеряна! 3-ей сотни, находившейся в д.Улеты, - нет, по-видимому тоже перешла !

Получив это донесение, есаул Петров, дежурный по полку и я - скачем карьером к расположению полка, где и встречаем вахмистра Мацкевича, собирающего одиночных казаков, не могущих ориентироваться. Вахмистр Мацкевич доложил командиру, что по сведениям, полученным от казаков, пулеметная команда, 1-я и 3-я сотня перешли, а 2-ю сотню командир увел в тыл и связаться с ней нет времени, надо выбираться самим.

Собрав группу в 20 казаков, мы скачем в направлении перешедшей пулеметной команды через небольшую поляну, опушка которой занята вновь прибывшим батальоном красной пехоты.

Красные знают о переходе казаков, а потому скачем полным карьером.

Завидя нас, пехота открыла пулеметный и ружейный огонь. Скачка продолжается: летит под копыта лошадей красная лента с бантами, украшавшая сигнальную трубу штаб-трубача и сорванная под одобрение казаков.

Бог милостив! Без крупного урона: ранен казак и 2 лошади, проскочили зону обстрела! Проскакав версты три, наша группа выбралась на дорогу. Впеpeди видна колонна всадников. Оказались наши казаки и дружинники.

Подъезжаем. Раздается команда.

- Смирно ! Равнение направо !

Начальник пулеметной команды подхорунжий Панчехин скачет навстречу и рапортует есаулу Петрову, что команда в количестве 35 казаков при 4-х пулеметах и 45 казаков из сотен перешли. Есаул Петров здоровается, поздравляет с переходом, подает команду «вольно» и казаки бурно поздравляют друг друга.

Здесь выясняется вся картина неудавшегося перехода всего полка. Оказывается было условлено, что полковник Провахенский начнет операцию с переходом только через 2 дня, но он поторопился и поэтому командиры наших сотен, а также и многие казаки, так как дело держалось в секрете, не были поставлены в известность о дне перехода.

Однако все могло бы сложиться и хуже для полка, так как начальнику штаба группы было известно содержание секретной записки, посланной накануне вечером с заставы из д.Улеты, с указанием о дне перехода. Поэтому-то военный комиссар и перебросил полк на другой фланг.

Стечение обстоятельств омрачило казаков. Зная желание перейти оставшихся у красных, было решено выручить наш полк. Обратились к командиру Атамановского полка с просьбой - вновь начать наступление при нашем участии, так как мы, зная общую обстановку, сможем выручить казаков и нанести серьезное поражение красным.

Но предложение наше отвергнуто.

Тогда есаул Петров с согласия командира конной Дружины партизан казаков (очень сочувственно к нам отнесшихся) обратился вторично к полковнику Провахенскому, прося разрешить ему на собственный риск с отрядом своих казаков и дружиной партизан, самостоятельно проделать следующую операцию: переправиться на противоположную сторону реки Ингоды, пробраться в тыл красным, связаться с полком, выручить его и, при возможности, нанести красным удар. Но и на это разрешение мы не получили.

Полковник Провахенский приказал всему отряду отойти в село Черемхово, в котором находился Атамановский полк, в нем мы были тепло встречены Атамановцами и отведены на квартиры на отдых.

По истечении нескольких дней нас построили для смотра.

Полковник Провахенский объявил нам благодарность от имени Атамана Семенова и приказ о производстве за переход всех офицеров в следующий чин, юнкеров в офицеры, а казаков в следующие звания. На следующий день мы были приглашены командиром Ниппонской (Т.е. японской — прим. ред.) Бригады в гости и в конном строю отправились в Татоурово.

При въезде нас встретили салютом два взвода ниппонской пехоты. У штаба бригады мы построились развернутым фронтом. Начальник штаба бригады майор Такешта верхом на лошади проехал по фронту, поздоровался и выразил восхищение видеть красных казаков в рядах армии Атамана Семенова. После смотра нас разместили по домам среди ниппонских солдат, угостили специальным обедом с саке и разными сластями.

Пробыв несколько часов, мы увозили с собой подарки; две подводы нагруженные сукном, консервами, папиросами и пр. Провожал нас, как и при встрече, почетный караул.

 Отправлено: 25.01.11 15:04. Заголовок: Во время стоянки пол..

Во время стоянки полка в поселке Черновском приезжал Атаман Семенов в сопровождена генерала Вержбицкого и генерала Молчанова.

Затем нас прикомандировали к 1-му Конному Атамана Семенова полку отдельной 5-ой сотней с сохранением своих 4-х пулеметов и казачьего уклада.

С этого времени Иркутские казаки тесно сближаются с Атамановцами и вместе сражаются плечо к плечу за общее дело. Атамановский полк принял полковник Бычков.

Полковник Бычков был строгий командир, гроза для офицеров и казаков, он умел каждого видеть насквозь, при распекании дельного казака оговаривался: - Если я тебя цукаю, это значит, что из тебя может выйти толк ! - В полку была строгая дисциплина, державшая боевое качество на должной высоте.

Первую свою боевую работу в армии Атамана Семенова Иркутская сотня проделывает, получив самостоятельное задание выбить при поддержке броневика красных с разъезда Дровяного (за железнодорожным] мостом реки Ингоды).

Пройдя утром к поселку, спешенная сотня после короткого, но сильного пулеметного и ружейного обстрела, с криком «Ура» ! бросается в рукопашную и в 15 минут выбивает красных из поселка, обращая их в бегство.

В этой короткой схватке мы потеряли убитым славного казака прапорщика Власова.

Иркутская сотня постепенно пополняется иркутскими казаками, попавшими в армию Атамана Семенова из Бодайбо, - где они находились до захвата большевиками власти на охране золотых приисков - и пришедшими походным порядком в г.Читу под командой Сотника Томских.

Также прибывают казаки, узнавшие о нашем приходе, пожелавшие откомандироваться из других частей. Несколько наших офицеров: полковник Малых, войсковой старшина Гордеев, войсковой старшина Шангин, есаул Фереферов и др. не могли присоединиться к сотне, так как занимали высокие командные должности в других частях армии.

Было много таких случаев, когда к нам прибывали казаки по 1 по 2 человека из полка, оставшегося в Красной армии. Они убегали из своих частей и сопками пробирались к нам, многие из них в пути перехватывались красными.

От них мы узнали об участи нашего полка. После нашего перехода полк в селе Арта был окружен частями красной армии и мадьярами, вызванными из села Саля, разоружен и после чистки от «контрреволюции» был расформирован, а казаки были распределены по всем частям Дальневосточной Красной Армии.

В дальнейшем, весь Забайкальский период службы Иркутской сотни проходит с Атамановским полком.

При эвакуации г.Читы полк перебрасывается из п.Черновского на ст.Кручину, где с боем удерживает станцию 3 дня, дав возможность эвакуировать город.

При отходе армии полк в арьергарде бригады генерала Хрущева прикрывает отступающую армию, участвуя в боях под с.Дарасун, Доронинское и т.д. Затем переправившись через Онон и пройдя голодную степь, полк выходит на ст.Даурия. Отдохнув 3 дня, выступили на ст.Мациевская, где находилась ставка Атамана Семенова.

Здесь мы, иркутяне, второй раз видели Атамана, он обходил дома, где были размещены казаки. Атаман приветливо здоровался с группами казаков, подбадривая их ласковым словом. Особое внимание он обратил на находящегося среди нас маленького добровольца-пулеметчика приказного Лысова и произвел его в младшие урядники. Лысов проделал с Иркутскими казаками весь поход с Канского фронта.

Дальше полк перешел в п.Абагатуй, находящийся вблизи Маньчжурской границы. Здесь было сосредоточено несколько Забайкальских казачьих полков и части дивизии генерала Нечаева.

В п.Абагатуй мы стояли две недели: подготовлялся отход на Маньчжурскую территорию.

В это время красные сделали последний налет. Напав внезапно ночью большими силами, они окружили поселок и при поддержке артиллерии повели наступление.

Туго пришлось нам во время этого неожиданного нападения, но казаки с честью вышли из переделки ! Красные заняли кладбище, стали подходить к дворам, мы выскочили из хат, обутые в сапоги без портянок, в одних телогрейках, а о седловке лошадей было нечего и думать под обстрелом! Ломаем заборы - плетни и дружным ружейным и пулеметным огнем отбрасываем красных за бугор. После непродолжительной перестрелки, дав возможность замешкавшимся казакам подтянуться, командир сотни есаул Петров подает команду «вперед! Ура!». И мы, имея впереди рослого командира 2-го пулеметного взвода хорунжего Панчехина, стрелявшего из автоматического ружья «Шоша», бросились на бугор, прикрывавший красных. Красные не выдержали стремительного натиска и побежали.

Заняв бугор, трубач сотни подает сигнал «Коноводы» и до прибытия лошадей мы продолжаем обстрел убегающих на подводах и верхом красных, а многие из нас переобувают ноги вынутыми из за пазухи портянками. По прибытии коноводов преследуем красных, рассыпавшись в лаву, но к огорчению поработать клинком не пришлось, так как красные умчались далеко, пройденное расстояние нами от поселка было велико, лошади устали, так как 2 недели кормили их одной соломой. А красные, втянувшись в долину, очутились под сильным прикрытием своих, установивших на удобной позиции на горе несколько пулеметов и начавших нас обстреливать.

Численность наша была мала, так как половину сотни при 2-х пулеметах находилась на участке кладбища, где после упорного сопротивления выбил красных, заставив бежать в беспорядке.

Спешившись и заняв позицию, мы расстреливали красных до последнего патрона. Красные, уходя, тянулись двумя густыми колоннами, их было несколько тысяч, мы жалели, что с нами не было артиллерии.

Этот последний отпор дорого достался красным: их отбили со всех сторон; кроме нас в конную атаку ходили кавалеристы в другом направлении и им удалось порубить наглецов.

Наступали сумерки, красные уходили, мы, свернувшись в колонну, ехали обратно. У поселка нас ожидал командир бригады генерал Хрущев в сопровождении командира полка полковника Бычкова. Генерал нас встретил фразой: «Спасибо, храбрецы иркутяне, за лихую работу». Этот бой был последним на территории Забайкалья: через несколько дней все части, сдав оружие китайским войскам на ст.Чжалайнор, выступили походным порядком в г.Хайлар. Простояв в Хайларе 11/2 недели, нас полк перебросили по линии железной дороги в Приморье, где находились в бригаде г.Хрущева, подчинявшегося Гродековской группе. Полк свертывается в дивизион, а нашу сотню переименовывают в пулеметную команду.

По образовании Временного Приамурского Правительства, дивизион переводят в г.Никольск-Уссурийск и после подчинения Гродековской группы Временному Приамурскому Правительству дивизион сливается с дивизионом конвоя Атамана Семенова и получает новое наименование Сводно-Казачий имени Атамана Семенова полк, а иркутяне остаются по-прежнему пулеметной командой.

Полк входит во вновь сформированную Забайкальскую казачью дивизию генерала Сабаева, а дивизия во 2-й стрелковый корпус генерал-майора Смолина.

Во время нахождения в Никольск-Уссурийске части полка участвовали в экспедициях по ликвидации красных партизанских отрядов: Топоркова, Орлова, Шевченко, Никольского, Демина, Шевчук и др. и бывали в серьезных столкновениях.

В ноябре 1921 года иркутские казаки при подготовительных операциях для наступления на Хабаровск, принимали участие.

1) Из полка была выделена сборная сотня (на хороших лошадях) с пулеметным взводом, отправившаяся в составе Особого кавалерийского отряда полковника Карлова в тыл Красной армии.

2) Была выделена в Анучинский отряд пешая сотня (из казаков потерявших лошадей, вследствие отсутствия фуража) и два взвода пулеметной команды во главе с командиром войсковым старшиной Петровым, а остатки полка - 2 сотни с пулеметным взводом с командиром полка полковником Бычковым, были отправлены в декабре в г.Спасск, где казаки несли охрану железной дороги и участвовали в экспедициях по ликвидации красных партизан.

В последних числах января 1922 г. дивизия Атамановцев (как продолжают нас называть в армии) из г.Спасска отправляется на фронт под Хабаровск и попадает в Верхне-Спасский район, где участвует в непрерывных боях с наступающими красными.

При отступлении сильный бой был в п.Казакевичево. Здесь вся наша отходящая группа попадает в кольцо больших сил красных, - красные вышли на Казакевичево протокой, сокращающей расстояние и отрезывают нам дорогу для отступления.

Этот бой будет памятен всем участникам, а нам, Атамановцам, особенно. Находясь в пекле пожара, возникшего от артиллерийского обстрела, освещенные, как днем, с раскаленными винтовками и пулеметами мы, зная серьезное положение с ожесточением отбивали красных. Нашего командира полковника Бычкова мы видели везде, распоряжавшегося всеми!

- «Атамановцы огонь! Атамановцы вперед!»

С Божией помощью, ободряемые командиром, мы пробились.

Продолжая отход с Хабаровского фронта, авангардные наши части в конце марта подошли к урочищу Анучино, где находилась Анучинская группа, состоявшая из частей Забайкальской дивизии под командой генерала Сабаева. Она стойко выдерживала 3-х недельную осаду со стороны партизана Шевченко, имевшего у себя крупные отряды красных.

С прибытием частей с фронта красные сняли осаду.

Во время этой осады иркутяне-пулеметчики не раз выбивали противника, спускавшегося с сопок и занимавшего часть Анучино. Здесь погибли смертью храбрых капитан Козырев (пластун) и прапорщик Каблуков (иркутянин). Каблуков был привязан красными к столбу, раздетый донага зимой и заколот штыками. По доставлении тела в Анучино было насчитано 17 зияющих на его теле колотых ран и кровоподтеки от побоев.

Из урочища Анучино, где дивизион Атамановского полка, прибывший с Хабаровского фронта, соединился с остальной частью полка, полк уходит в г.Никольск-Уссурийск на отдых, но через некоторое время отправляется целиком на Сучанскую ветку в д.Кневичи, что в 4-х верстах от разъезда Кневичи.

К этому времени полковник Бычков откомандировывается в г.Владивосток в распоряжение генерала Толстова; полк принимает полковник Вологдин.

За время стоянки в этом районе проделываются совместно с другими частями несколько экспедиций по ликвидации отрядов красных партизан. Хорошо запомнилась экспедиция в д.Ново-Московка под командой войскового старшины Фильшина.

В июне 1922 г. в г.Владивостоке образовалась новая власть Приамурского Земского Края во главе Воеводы Земской рати генерала Дитерихса.

Был отдан по армии приказ о переформировали и переименовании частей из полков в дружины. По ходатайству Войскового Атамана Иркутского Казачьего Войска генерал-лейтенанта Оглоблина перед Советом Казачьих Войск было получено разрешение Иркутским казакам выделиться из состава Сводно-Казачьего им. Атамана Семенова полка в самостоятельную дружину. Дружина была выделена, а имущество полка пропорционально разделено.

СОСТАВ ИРКУТСКОЙ КАЗ[АЧЬЕЙ] ДРУЖИНЫ БЫЛ СЛЕДУЮЩИЙ.

Штаб дружины.

1 - командир дружины, 1 - старший офицер, 1 - вахмистр, 1 - штаб-трубач, 1 - каптенармус, 1 - фуражир и 3 - ординарца. Все конные. 3 - взвода пеших казаков, 1 - взвод конных — при 2-х пулеметах. Кроме того, несколько казаков находились при начальнике хозяйственной части есауле Л.Г.Сизых.

Всего было 130 казаков.

Дружиной командовал войсковой старшина Петров.

После сформирования в д.Кневичи дружины был сделан смотр Атаманом генерал-лейтенантом Оглоблиным, приехавшим вместе с генерадом Толстовым, полковником Бычковым, и своим адъютантом - сотником Могилевым. После смотра дружина была отправлена в район Шкотово (Сучанской ветки) в состав особой группы, которой командовал полковник Бычков. В группу входили Глудкинцы и Уральцы.

В составе этой же группы Дружина прибыла в гор. Владивосток.

Наступили последние дни пребывания нашей армии в Приморье. Общая обстановка была такова: под натиском красных сил наши части 1-го и 2-го и 3-го Корпусов отошли в трех направлениях: во Владивосток, в Ново-Киевск и к ст.Пограничная. Все части отступившие во Владивосток вместе с беженцами погрузились на военные корабли и транспорты флотилии адмирала Старка и зафрахтованные у ниппонцев для отправки в Корею.

Иркутская казачья дружина при погрузке попала вместе с Атамановским полком на пароход «Батарею». По выходе из Владивостока пароходы зашли в залив «Посьет», там по приказанию генерала Глебова все конные высадились для присоединения к 3-му корпусу генерала Молчанова. От нашей дружины отделился конный взвод под командой есаула Дзеражинского, с прикомандированием к сотне Атамановского полка, а сотня присоединилась с конными Забайкальцами других полков, амурцами и артиллеристами Забайкальской дивизии и образовали Казачий дивизион под командой войскового старшины Фильшина.

1-го ноября 1922 г. мы перешли Китайскую границу в районе Хунчуна и, сдав оружие и пройдя с остановками через г.Хунчун, Янзыган, Омасо, прибыли в г.Гирин, конечный пункт, где наших лошадей отобрали в казну за минимальное денежное вознаграждение, которое было выдано казакам на руки.

На этом заканчивается существование строевых частей. Иркутские казаки вместе с Забайкальцами попадают в концентрационный лагерь г.Лувансян, находящийся в 80 верстах от Чань-чуня и в 60 вер. от ст.Яомынь К.В.Ж.Д. Из города Луван-сяна казаки с большим трудом убегая, пробираются одиночками и небольшими партиями в г.Чань-чунь и на линию К.В.Ж.Д., где и оседают, приискав себе ту или иную работу.

Иркутская дружина, прибывшая на пароходе с группой генерала Глебова в Корею (порт Гензан), попадает вместе с Атамановским полком, с которым тесно сплетается вся служба за описанный период, в один район на земляные работы по прорытию оросительных каналов и этим тяжелым трудом зарабатывает свое пропитание.

По истечении некоторого времени, группа генерала Глебова на тех же кораблях и транспортах отправляется в Шанхай, и вот...

1-го марта 1924 г. казаки Иркутяне, находящиеся на транспорте «Охотск» на рейде Вузунг, лишаются своего доблестнейшего, любимого командира войскового старшины Максима Степановича Петрова, убитого предательской пулей возвращенцев под предводительством бывшего генерала предателя Анисимова, взбунтовавшего казаков и на транспорте «Монгугай», уведшего их в гор. Владивосток к красным.

ПОТЕРЯН ЛЮБИМЫЙ НАЧАЛЬНИК!

Память о нашем последнем командире - войсковом старшине Петрове будет вечно жить в сердцах казаков-иркутян...".

Луч Азии. 1936. Апрель. №20/4. С. 17-22

Л. Гофман. Из боевых эпизодов на Канском фронте.

Прежде чем приступить к описанию боев под деревнями Тополь и Улюколь на Канском фронте, необходимо сказать, что официально такого фронта не существовало, т.к. по донесению генерала Розанова, фронт этот был полностью ликвидирован еще летом 1919 года, в действительности же дело обстояло совсем не так. Фронт не только существовал, но и представлял из себя постоянную угрозу. С нашей стороны, на фронте находились 55-ый Сибирский Стрелковый полк, подкрепленный впоследствии 56-м и 32-м стрелковыми полками, каждый приблизительно численностью в 500 штыков. К отряду был придан один взвод артиллерии и 2 сотни Иркутских казаков. Боевое значение пехотных частей было невысокое, так как личный состав состоял по преимуществу из молодых солдат, только что прибывших на пополнение, не получивших достаточной воинской подготовки; кроме того, в части поступали уже распропагандированные солдаты, которые при первом удобном случае стали уходить к красным, вначале по одиночке, а потом целыми группами. Вся тяжесть борьбы с хорошо вооруженными повстанцами легла на плечи крестьянских дружин и двух сотен иркутских казаков. Примером такого положения могут, хотя бы служить описываемые ниже боевые действия за обладание деревнями Тополь и Улюколь.

В конце октября 1919 г. в связи с крушением Западного фронта и в целях предупреждения возможности возникновения активности красных и попыток их к перерыву связи по железной дороге, Командующим Енисейским округом был отдан приказ о занятии деревни Тополь, которая служила одной из основных баз красных. Для производства боевых операций был сформирован особый отряд из частей 32-го и 55-го стрелковых полков, крестьянских дружин, двух сотен иркутских казаков и взвода артиллерии. Вся численность отряда определялась в 700 человек. Отрядом командовал полковник 32-го полка Есипов. Отряд был разбит на три колонны, причем в левой колонне находился один взвод казаков, в правой — полсотни и в средней — сотня.

Деревня Тополь была хорошо укреплена красными. Были сделаны сплошные окопы с бойницами.

Первой к деревне подошла в 6 часов утра левая колонна, пехота залегла у огородов. Посланные для связи донесли, что никаких признаков движения ни средней, ни правой колонн не обнаружено. Наше присутствие (левой колонны) было обнаружено. Поднялся сильный лай собак, красные подняли тревогу и в результате по нашему отряду был открыт сильный ружейный огонь со стороны красных. Видна было, как из деревни по разным направлениям поскакали конные, видимо, с целью предупреждения соседних районов, а может быть и с целью разведки, какие именно из дорог заняты белыми. Стрелки, находившиеся в цепи, страдали от холода. Люди мерзли. Нужно было предпринять какое-то решение, но таковое командующим отрядом не предпринималось, что заставило командира казачьего взвода Юдина и начальника крестьянской дружины М.М.Желякевича на собственный риск предпринять атаку красных. Последние, не ожидая стремительности, быстро очистили свои окопы, в результате чего казаками и дружинниками были заняты окопы. Однако удержаться в окопах противника долго не удалось, т.к., получив подкрепления, красные повели энергичное наступление на занявших окопы казаков. Не получая поддержки от своей пехоты и не имея сведений о положении дела в других частях отряда, окопы пришлось оставить. Среди казаков были тяжело раненые. В течение дня была сделана еще одна попытка выбить красных из деревни. Благодаря атаке 2-й сотни казаков под командой есаула С.Коршунова и энергичному наступлению взвода казаков под командой Юдина и дружинников под командой Желякевича, была занята окраина деревни и в самой деревне шел бой на улицах. Сосредоточив на 2-ой сотне есаула Коршунова сильный пулеметный и ружейный огонь, противник приостановил дальнейшее их продвижение. Дальнейшее движение вперед не получило развития еще и потому, что пехотные части и в данном случае отчасти, благодаря нерешительности начальника отряда, отчасти вследствие плохого управления ими, никакой поддержки не оказали. Подошел вечер, и начальник отряда командир полка полковник Есипов отдал приказ об общем отступлении. Как только наметилось наше отступление, красные атаковали левую колонну. Только находчивость и отвага казаков и дружинников предупредила опасность. Казаки бросились в атаку, смели передние ряды атакующих и отбросили их с большими потерями, после чего они уже больше не делали попыток к преспедованию отступающих. В этом бою был ранен командир сотни есаул Коршунов и убит вахмистр Брюханов.

За неудачное ведение операций под Тополем впоследствии был смещен полковник Есипов, и начальником отряда был назначен командир Иркутского казачьего полка полковник Бычков. Фронт был усилен еще одной сотней иркутских казаков.

Вновь назначенный начальник отряда полковник Бычков, хотя и был человеком в высшей степени волевым и решительным, но эти качества для фронта никакой роли сыграть уже не могли. Изменилась обстановка не только на самом Канском фронте, но главным образом — на Западном фронте. Безостановочное и беспорядочное отступление на Западном фронте предопределило судьбу и Канского фронта. В середине декабря, несмотря на то, что вследствие явных признаков разложения пехотных частей, была ясна невозможность ведения каких-либо боевых действий, все же для ликвидации красных, скопившихся вблизи линии железной дороги, приказано было занять деревню Улюколь. Посланный для занятия Улюколя отряд состоял из 56-го и 2 рот 32-го полков и двух сотен казаков. Узнав о движении отряда, красные партизаны сосредоточили в месте боя отряд численностью в 1000 конных и пеших бойцов из наиболее надежных. В самом начале боя казаки наткнулись на сильно укрепленные позиции красных в лесу. Завязался жестокий бой. Позиции переходили два раза из рук в руки. Красные в этом бою потеряли двух своих наиболее талантливых командиров красных партизан Кокоулина и Орлова. Среди казаков было много раненых, среди них командир пулеметной команды есаул Петров. В этом бою особенно отличились: помощник начальника пулеметной команды Панчехин и казаки братья Федоровы, которые своей находчивостью и смелостью в условиях лесного боя не раз с честью спасали положение. Несмотря на лихую работу казаков, в конечном результате полковнику Бычкову пришлось отдать приказ об отступлении, т.к. со смертью командира батальона штабс-капитана Чернышева — храброго и хорошего офицера пехотные части не только не стали оказывать никакого содействия, но роты 56-го полка, посланные в обход, стали целыми частями переходить на сторону красных.

Описывая боевые эпизоды Канского фронта, нельзя обойти молчанием крестьянских дружин, действовавших в этом районе. Крестьянские дружины в большинстве случаев, благодаря знанию местности, шли в авангарде и принимали на себя первые удары. Все дружины работали во имя идеи. Прекрасные наездники, хорошо владеющие оружием на коне, для красных они всегда являлись грозой.

Из всех начальников крестьянских дружин случайно остался живым, ныне находящийся в Харбине, М.М.Желякевич, участник многих боев на Канском фронте, в том числе и описываемого выше боя под деревней Тополь.

В общем, рассматривая бои под деревнями Тополь и Улюколь, надо отдать справедливость, что действия иркутских казаков, как в одном, так и в другом случае носили лихой, твердый и определенный характер, и если бы такую поддержку они встретили бы со стороны пехоты, то результаты, несомненно, были бы другие. Благодаря малочисленности казаков, одной смелости, храбрости и настойчивости оказалось мало.

Это были последние бои на Канском фронте, т.к. вслед за этим, в силу развала и отступления на Западном фронте, последовал автоматический переход фронта в руки красных.

Иркутский казак. 23 апреля — 6 мая 1934 г., Харбин, 1934. С. 68-70.

Состав Иркутского конного казачьего повстанческого белогвардейского полка на 1937 г.

Согласно показаний сотника
Аркадия Георгиевича Оглоблина
Дело №5184
Том №3
Ордер на арест №3060 от 17 декабря 1937 г.
Арестован 22 декабря 1937 г.
Приговор вынесен 7 февраля 1938 г. (ВМН)
Приведен в исполнение 11 февраля 1938 г.

Полк

1. Командир полка — полковник Павел Иванович Войлошников
2. Помощник командира полка — есаул Василий Иванович Размахнин

Командиры сотен

1. 1-ая сотня — Бедарев Владимир Кондратьевич
2. 2-ая сотня — хорунжий Буров Виктор Семенович
3. 3-я сотня — есаул Епифанцев Сергей Алексеевич
4. 4-ая сотня — Мичурин Енокентий Николаевич

«Я, Оглоблин, являлся помощником у Мичурина и одновременно полковника Войлошникова и есаула Размахнина, мне было поручено сформировать казачью сотню в казачьих станицах Куйтунского района».

Командиры взводов

1. Хорунжий Могилев Дмитрий Иванович
2. Поручик Подгурский Даниил Степанович
3. Подпоручик Тихомиров Павел Владимирович
4. Хорунжий Мельниченко Федор Лукич
5. Поручик Данилов Василий
6. Юнкер Могилев Константин Осипович
7. Урядник Лагунов Дмитрий
8. Сотник Казачихин Владимир
9. Вахмистр Печерских Петр

«Мною лично завербованы в организацию... хорунжий Селиванов, поручик Кудрявцев, сотник Балашев Сергей Иванович в 1936 г. выехал в Шиткинский район, Верхозин Степан из Оека, Кошкаров Андрей — казак из Иркутска, Пучков — поручик, Лесков — штабс-капитан, Иркутск, Скуратов — сотник, Иркутск, Сезых Антон — казак, Иркутск».

«...в 1937 г. переброшен эмиссар РОВСа Могилев Дмитрий Иванович со специальной террористической и шпионской деятельностью, с ним группа: хорунжий Донской, сотник Скуратов, вахмистр Бакулин, вахмистр Котовщиков, казак — Сизых и я, Оглоблин».

Шерстабитов Иван Григорьевич 1888 г. рождения, служил в бандформированиях Усольского района.

Поручик Степанченко Николай Христофорович, служил в карательных отрядах белой гвардии, расстрелян 11 февраля 1938 г., Пивовариха.

Документ составлен Н. М. Мериновым.

 Отправлено: 03.08.16 17:01. Заголовок: Ursus пишет: После ..

Ursus пишет:

цитата:

После освобождения гор. Иркутска в июле 1918 г. от большевиков, Добровольческий казачий отряд Войскового Старшины А.А.Могилева, развертывается в дивизион, а затем в 4-х сотенный полк при учебной и пулеметной команде. Полк принимает офицер Лейб-Гвардии Сводно-казачьего полка забайкалец полковник П.И.Войлошников.

Павел Иванович Войлошников - серебряный призер V Олимпийских игр в Стокгольме.

Павел Иванович Войлошников, родился 10 января 1879 года в Цаган-Олуевской станице Забайкальской области, ныне с. Цаган-Олуй, Борзинского района, Забайкальского края. Казак, служил в чине хорунжия 1-го Верхнеудинского полка ЗКВ, начиная примерно с 1901-1902 г.г. Из его сослуживцев того времени можно отметить выдающихся офицеров: Тонких Ивана Васильевича, Мациевского Георгия Евденовича.

В 1904-1905 г.г. Войлошников в составе полка участвует в Русско-японской войне, из наград того времени известно о пожаловании Войлошникову ордена Св. Анны 4-й степени с надписью «за храбрость».
Вот как характеризовал Войлошникова, в своей книге генерал И.Ф. Шильников – «Выдающийся офицер во всех отношениях – прекрасный строевик, спортсмен, выдающийся храбрости…».
Выдающиеся качества и обусловили зачисление Войлошникова в гвардию, а именно в лейб-гвардии Сводно-казачий полк 3-й бригады 1-й гвардейской кавалерийской дивизии. В этом полку состоялась в основном вся офицерская карьера Войлошникова, с момента формирования полка в 1906 году и до весны 1917 года, от чина хорунжего до полковника включительно.
В 1909 году Войлошников получает чин сотника, в 1912 году в жизни Войлошникова происходит событие, сделавшее его имя известным далеко за пределами гвардии и уж тем более Забайкальской области. В 1912 году Войлошников в составе олимпийской команды России участвует в олимпийских играх в Стокгольме. Россия тогда выставила 128 спортсменов, однако несмотря на такое внушительное представительство, та олимпиада для России закончилась провалом. В зарубежной прессе того времени, этот провал даже называли «Спортивной Цусимой» России. Нашим спортсменам удалось завоевать всего 5 медалей. Среди них и «серебро» Войлошникова.
В Первой мировой войне Войлошников участвует в составе лейб-гвардии Сводно-казачьего полка. Весной 1917 года назначен на должность командующего 1-м Аргунским казачьим полком. Во время гражданской войны Войлошников командовал Иркутским казачьим полком. По окончанию войны остался жить в Иркутске, где работал чертежником отдела капстроительства СУПРа
Арестован 15 ноября 1937 г. Приговорен: Комиссия НКВД СССР и Прокурора СССР 5 сентября 1938 г., обв.: по ст. ст. 58-1 "а", 58-2, 58-8 УК РСФСР. Расстрелян 19 ноября 1938 г. Место захоронения - г. Иркутск. Реабилитирован 20 сентября 1957 г.

http://albert-motsar.livejournal.com/541052.html

Серебро он получил в соревнованиях по стрельбе на 30 м. в составе команды, в которую кроме него входили: Амос Каш (капитан Кронштадской крепостной артиллерии), Николай Мельницкий (подпоручик, л.-гв. Семеновский полк, впоследствии военный летчик), Георгий Пантелеймонов (подпоручик, л.-гв. Московский полк).

Пантелеймонов click here

Мельницкий click here