Гражданская война в Сибири

В октябре 1919 года атаман Семенов при участии японцев захватил в Чите два эшелона Колчака, своего недавнего союзника, и присвоил примерно 33 тонны золота. И почти все раздал. В списке следует начальник снабжения всей семёновской армией генерал Павел Петров, получивший 1,3 млн рублей. С марта 1920 — начальник снабжения Дальневосточной армии, начальник русской военной миссии на станции Маньчжурия. Возглавлявший в тот момент полевую армию атамана один из наиболее каппелевских генералов, генерал-лейтенант Григорий Вержбицкий, написал Петрову: «Благо армии и общего дела требуют от всех жертв, — поэтому приказываю с честью выполнять возложенные на вас обязанности». В ответ на это Петров пишет в ставку, что его опять кто-то оклеветал, а в конце послания просит ускорить высылку дополнительно ещё 8 ящиков с золотыми слитками, которые вскоре и получает. Например, 6 тонн выделил начальнику тыла Дальневосточной армии генерал-майору Павлу Петрову. Тот, в свою очередь, передал часть золота отступавшим в Китай командирам семеновской армии "на непредвиденные расходы". 21 ноября 1920 года начтыла встретился с Семеновым и сообщил ему, что оставшееся — 20 ящиков с золотыми монетами и 2 ящика со слитками (чуть меньше тонны) — намерен под расписку передать "на временное хранение" начальнику японской военной миссии Идзомэ. Атаман одобрил эту идею. Петров и расписка
22 ноября 1920 года на железнодорожной ст.Маньчжурия, начальник снабжения семёновской Дальневосточной армии генерал-майор Павел Петров передал под расписку на временное хранение начальнику японской военной миссии полковнику Исомэ 20 ящиков с золотой монетой и 2 ящика со слитками на сумму 1,2 миллиона рублей. И хотя японцы получили упомянутые выше ящики “на временное хранение” и обязались вернуть их обратно “в любое время” по просьбе Петрова, тем не менее далее никто из граждан России, ни “белых”, ни “красных” никогда уже больше не видел ни этих ящиков, ни тех золотых слитков, которые в них находились. Японская сторона, пообещавшая тогда колчаковскому генералу хранить русское золото, в действительности похитила его. В 1933 был командирован генералом Дитерихсом в Японию для того, чтобы добиться возвращения части золотого запаса (на сумму 1 млн 270 тысяч золотых рублей), который был в конце 1920 сдан генералом Петровым под расписку японской военной миссии, так как белые не решались везти золото во время переброски войск через Китай в Приморье.В 1934 году Петров подал иск в токийский суд на министерство обороны Японии. Продолжавшийся до 1940 суд был фактором внутренней японской политики, в судебном деле Петрова поддерживали японские либералы, которые таким образом хотели уменьшить политическое значение военных из Квантунской армии. Наконец в 1940 году суд вынес решение против Петрова. Суд указал, что хотя факт получения золота японцами установлен, но, поскольку Дальневосточная армия Семёнова больше не существует, то Петров является частным лицом и не может быть правопреемником Российской империи и Романовых, которым изначально принадлежало золото. Японский суд вынес вердикт: Идзомэ превысил служебные полномочия, а Петров является ненадлежащим истцом. Судиться за эти 22 ящика может лишь полномочный представитель российского государства, а оно пока не воспользовалось приглашением японского суда.Во время Второй мировой войны генерал был вынужден согласиться с предложением японских властей прекратить дело в обмен на оплату ими судебных издержек.
В японской печати высказывалось мнение, что кроме упомянутых выше сумм какое-то количество золота, захваченное японскими войсками в Сибири, было скрыто японскими офицерами от японского правительства и присвоено ими в личную собственность, пошло в секретные фонды армейской разведки и на подкуп чиновников и членов парламента в Токио». Дальнейшая история подтвердила истинность утверждения, что нет ничего более постоянного, чем временное. Ни одному человеку, получившему в обмен на российское золото японские расписки, до сих пор ничего вернуть не удалось, хотя такие попытки неоднократно предпринимались (к примеру, теми же Семеновым и Петровым). Кстати сказать, “подвиги” ответственного сотрудника японской военной разведки полковника Исомэ в разграблении российского золота были высоко оценены японским военным командованием. Уже в июне 1921 года, то есть сразу же по завершении эпопеи с русским золотом, ему был присвоен чин генерал-майора, а в мае 1924 года он стал генерал-лейтенантом японской императорской армии. Все это лишний раз свидетельствовало о непосредственном участии правительственных кругов и военного министерства Японии в похищении значительной части золотого запаса России — похищении, заведомо несовместимом с элементарными нормами морали и международного права.